Как не бояться смерти и обрести вечную жизнь?

О том, как не бояться смерти и обрести вечную жизнь, рассуждаем, читая отрывок из книги «В общении с Богом. Молитвенные размышления на каждый день» испанского католического священника и богослова Франсиско Карвахала.

Евангелие [Лк 17,22-37] рассказывает нам о втором пришествии Христа на землю, которое произойдет весьма неожиданно, ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой. Эсхатологическая речь Господа включает в себя различные смысловые аспекты. Но все они так или иначе подчеркивают неожиданный характер Его славного явления.

Ученики, побуждаемые естественным любопытством, спрашивают, где и когда произойдут те события, о которых они только что услышали. Господь отвечает словами пословицы, которая, наверняка, была в то время широко известна: где труп, там соберутся и орлы. Этим Он хочет сказать: Сын Божий войдет в жизнь мира в конце времен и в жизнь каждого человека на ее склоне столь же стремительно, как стремительны птицы-падальщики, устремляющиеся на свою добычу. Ибо сами вы достоверно знаете, – пишет апостол Павел первым христианам города Фессалоники, – что день Господень так придет, как тать ночью. Здесь перед нами – еще один призыв к бдительности: нам не следует забывать о последнем дне – дне Господнем – когда мы, наконец, встретимся с Богом лицом к лицу. Блаженный Августин учит, что обстоятельства пришествия Господня остаются сокрытыми, чтобы мы всегда были готовы к нему.

В наше время в некоторых кругах нелегко говорить о смерти. Одна только мысль о ней кажется чем-то весьма печальным, а разговаривать на эту тему считается признаком дурного тона. Тем не менее, смерть – это событие, проясняющее смысл предыдущей жизни. Церковь призывает нас размышлять о смерти как раз для того, чтобы она не застигла нас врасплох. Многие люди – даже те, кто привык называть себя христианами, – на самом деле живут и мыслят по-язычески. Поэтому они стараются не принимать во внимание перспективы смерти, исключают из своей жизни все, что свидетельствует о ее неуклонном приближении. Они ведут себя так потому, что никогда по-настоящему не понимали смысла смерти. Вместо того, чтобы, по примеру Святого Франциска, относиться к ней как к “невесте” или даже “сестре”, в ней видят катастрофу, которая, однажды наступив, перечеркнет все наши планы, разрушит все наши мечты, окутывающие сияющим маревом нашу жизнь.

Эти люди думают, что перспективу смерти следует игнорировать, как если бы она не имела к нам лично никакого отношения. Вместо того, чтобы увидеть в смерти ключ, отпирающий двери вечного блаженства (а так оно и есть на самом деле), в ней видят событие, полагающее конец земному благополучию, расстаться с которым ох как трудно! Не имея веры, эти потерянные люди не хотят знать, что человек живет и после физической смерти, он просто меняет квартиру. Как напоминают нам богослужебные тексты, “vita mutatur, non tollitur” – жизнь изменяется, но не отнимается. Для христианина смерть подводит черту под земным паломничеством веры. С ней связано достижение той окончательной цели, к которой мы стремимся изо дня в день. Тщательнейшим образом исполняя свои повседневные обязанности, мы прокладываем себе путь на небеса. Поэтому смерть не застигнет бодрствующего христианина врасплох, подобно татю в ночи. Он подготовлен к встрече со своим Господом, а потому обязательно сохранит спокойствие. Он прекрасно знает, что смерть – это переход или вхождение в вечность по окончании земного пути.

Поэтому, если тебя, осознавшего свою немощь, иногда беспокоит мысль о сестре нашей, смерти – ободрись и подумай: каково же небо, нас ожидающее, где вся красота и величие, все блаженство, вся Любовь Божия изольются в бедный глиняный сосуд, человека, чтобы его вечно наполнять свежестью нового счастья?

Священное Писание прямо утверждает, что Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих. До первородного греха не было ни смерти, ни сопутствующих ей страданий и боли. Восстание первого человека против Бога было сопряжено с утратой божественных даров, предоставленных ему в момент творения. Вот почему теперь все мы вынуждены пройти сквозь врата смерти, чтобы вступить в дом Отца – это окончательное место нашего пребывания. Смерть есть переход от мира сего к Отцу. Потеря бессмертия – это естественное следствие непослушания Адама, его отказа от близких отношений с Богом.

Тем не менее, Иисус Христос разрушил смерть и явил жизнь и нетление через благовестие. Он упразднил катастрофический характер смерти. Благодаря Ему смерть приобрела новое значение, превратилась в переход к новой Жизни. Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек, – говорит нам наш Наставник. Если смерть и является врагом человека по природе, то во Христе она превращается в “невесту” и “сестру”. Такой враг как смерть побеждает человека в плоскости земного бытия. Однако, в конечном счете, именно человек выйдет победителем из схватки со смертью: как раз благодаря ней он и обретет полноту жизни. В смерти Бог призывает человека к Себе. Поэтому христианин может испытывать по отношению к смерти такое желание, какое испытывал апостол Павел: “Имею желание разрешиться и быть со Христом” (Флп 1,23); и христианин может преобразить свою смерть в акт повиновения и любви к Отцу, по примеру Христа.

Вполне понятно, что в обществе, почти исключительно занятом приобретением материальных благ, смерть воспринимается как абсолютное бедствие. В ней видят непобедимого врага, в один момент обращающего в прах все, что до этого составляло смысл жизни: удовольствия, мирскую славу, чувственные наслаждения, страстное стремление к приобретательству… Эти “языческие души” живут так, как если бы Иисус не совершил дела Искупления, не придал новый смысл страданиям, поражениям и смерти.

Убьет грешника зло, – читаем мы в Священном Писании, – но дорога в очах Господних смерть святых Его! Вот почему Церковь с самого начала считала день смерти своих мучеников и святых праздником, т. е. днем ликования. Это был dies natalis, день рождения для новой Жизни, для вечного блаженства, день, в который праведные удостаивались узреть Лик Христа. Отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними, – учит нас апостол Иоанн в Книге Апокалипсиса [Откр 14,13]. Они не только будут вознаграждены за свою верность Христу, включая ее малейшие проявления, вроде чаши воды, поданной во имя Спасителя [Ср. Мф 10,42]. Согласно учению Церкви, вместе с человеком удостоятся вечного бытия и все подлинные гуманитарные ценности. Ведь блага человеческого достоинства, братского общения и свободы, то есть все добрые плоды природы и нашего трудолюбия, которые мы в Духе Господнем и по Его заповеди
распространим по всей земле, мы отыщем снова, но уже очищенными от всякой скверны, озаренными и преображенными, когда Христос предаст Отцу царство вечное и всеобщее… Все остальное исчезнет: оно останется на земле и будет забыто. И дела их идут вслед за ними.

Смерть учит нас жизни. Сознавая неизбежность смерти, мы учимся удовлетворяться необходимым и находим в себе силы отрешиться от материальных благ, которыми мы, правда, пользуемся, но которых спустя некоторое время лишимся. Навсегда с нами останутся лишь заслуги, т. е. наши добрые дела.

Смерть учит нас ценить каждый очередной день: carpe diem, радуйся тому, что имеешь сегодня, говорили древние. Мы же – со своей, христианской точки зрения – можем несколько перефразировать это изречение: необходимо с радостным чувством использовать каждый очередной день, стремясь прожить его максимально полноценно, как если бы это был вообще последний наш день в этом мире. Так и сегодня, испытывая совесть, мы с удовольствием вспомним о своих молитвах, проявлениях любви к Богу, общении с Ангелом-Хранителем, благожелательном отношении к ближним, оказанных им услугах, добросовестно выполненных обязанностях, своем терпении и настойчивости… Все это Господь преобразит в бесценные жемчужины, призванные вечно сверкать на небесах. Однако в годину смерти отпущенное нам время приобретения заслуг закончится. Так не допустим же, чтобы то вполне определенное время, которое еще отделяет нас от мгновенья смерти, было потрачено напрасно!

Мы не знаем точно, когда именно Бог пригласит нас на “последнюю аудиенцию”. В любом случае, мы должны бодрствовать, как рабы, всегда готовые встретить своего вернувшегося из дальних странствий хозяина [Ср. Лк 12,35-42]. Вот почему следует ежедневно испытывать совесть, не оставляя без внимания ни одной ошибки истекшего дня, и чаще ходить на Исповедь, очищая душу от повседневных грехов и проступков против любви. Память о смерти поможет нам с еще большим желанием трудиться для собственного освящения, поступая не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем [Еф 5,15-16], наверстывая упущенное в прошлом и стараясь ничего не упустить в настоящем. По меткому выражению Сенеки, дело не в том, что у нас мало времени, а в том, что мы много его потеряли. Так используем как следует хотя бы то время, которое нам еще осталось!

Нет ничего зазорного в желании жить долго. Ведь таким образом мы сможем больше послужить Господу и однажды появиться перед Ним не с пустыми руками. Кроме того, необходимо по-настоящему любить жизнь – этот совершенный дар Божий. Когда же наступит момент встречи с Господом, то даже последние мгновенья жизни должны послужить нашему очищению. Здесь мы должны принести себя в жертву любви Богу Отцу, как когда-то это сделал Его Божественный Сын. Вот что писал об этом решающем мгновении Святой Игнатий Лойола: На протяжении всей жизни, как и в момент смерти, каждый из нас призван (…) приложить все усилия, чтобы Господь наш и Бог в ней прославился, а наши ближние были наставлены примером нашего смирения, живой веры, надежды и любви к благам вечным. Даже самая последняя минута нашей земной жизни должна послужить “к вящей славе Божией”.

Какую же радость принесет нам тогда все, что мы в этой жизни делали для Господа. Это – и посвященные Ему труды, и люди, которых мы привели к таинству Исповеди, и множество услуг, оказанных нашим коллегам, с которыми мы провели вместе столько времени, и радость, доставленная нашим домашним, и все наши обиды, которые мы забыли или простили…

Кроме того, покинув этот мир, мы оставим плоды, достойные вечности.